убеждал, что крышу крестьянам лучше уж крыть соломой и камышом, потому что по весне им кормят скотину. Я ещё тогда высказался, что мол, всё то у нас с ног на голову. Вместо силосных ям, крестьяне делают хлебные. Вместо нормальной крыши, стога для корма скотины.

— Работы много, да и травы там мало. Придётся дополнительно косить — вздохнул Фатей.

— Ничего у Саввы коса есть, подкосят. Хоть так, хоть так косить — хмыкаю я. Что уж говорить, воины полюбили спать на охапках свежескошенной травы. А потом ещё её можно и лошадям скормить, сэкономив ячмень.

— Может всё же туда, куда предложил — сомневается Фатей. Мой следопыт, как в принципе и я, тоже ещё многому учиться. Всё-таки то, что он знал раньше и то, что я от него требую несколько разные вещи. Особенно это касается движения нашего каравана и именно сейчас. Я ведь тоже постоянно вношу какие-то изменения, улучшая взаимодействие и слаженность отряда. Хорошо, что в голове осталось много штампов и просмотров кино с прошлой жизни.

— Знаешь пословицу — пот бережёт кровь. Особенно на войне. Вот поэтому и не станем там, где ты и предложил. И ты не забывай, что нам ещё как-то и возвращаться надо будет. Вдруг и пригодиться — отвечаю ему.

— На всё-то у вас есть сказ — скалиться чем-то довольный Фатей. Но ему то, что переживать, он работать не будет. Вернее не так…его подчинённыебудут охранять стоянку…впрочем, как и обычно.

* * *

Как и ожидалось многие стали корчить недовольно лица, на моё распоряжение остановиться в зарослях и камышах. Чтобы нормально устроиться сначала пришлось вырубить несколько небольших деревьев и кустов. Верхушками срубленных деревьев усилили маскировку стоянки, а стволы распилили и стали строить кладки.

Чтобы совсем не напрягать обстановку, сам взялся за топор, заостряя столбики. Хозяйственно-куркульный Савва и тут меня удивил. Он не стал использовать наши веревки, а тут же нарезал гибкие ветки и ловко с сыном стал плести камышовые маты. Сам камыш стали осторожно срезать башкиры и очень ловко, выдавая явно их опыт в таком деле.

— Тут сколько уток. Надо пострелять — подошел ко мне с предложением Назир.

— А доставать то, как будешь? — хмыкаю я. — Собаки у нас нет.

— Зачем нам собака? У нас и молодые есть. А сейчас тепло — ответил он.

— Так они же плавать не умеют? — удивился я.

— Ну, мы же стрелять будем рядом с берегом — теперь уже удивился он.

— Значит так. Сейчас достроим кладки…и только потом охота и то не много…и то очень, я подчеркиваю…очень осторожно и по сторонам посматривайте — отвечаю я, хотя мне очень и не хочется давать такое разрешение.

Не успели закончить небольшие кладки, которые не вышли на общую гладь воды. Воду можно и так осторожно набрать, а для маскировки самое то. Только ушли пять башкиров, тут же ко мне подошел Савва.

— Тут рыбы полно, может, порыбачим? — спрашивает он.

— Порыбачим это как? — несколько опешил я от такого заявления.

— Ну… у нас есть маленькая бредень — как ни в чём не бывало, отвечает мне Савва.

— Ну, если только ночью — не уверенно ответил я. Даже не знал, что у них он есть. Придётся мне сделать тотальную проверку груза на дилижансах…но не сейчас, а на обратном пути. Так, похоже, как я и думал люди устали от похода, не столько физически, сколько эмоционально и им требуется небольшая разрядка.

Пока занимались разными хозяйскими делами, особенно с лошадьми, начало темнеть. Хорошо, что у нас костров нет и нас не видно. Тут же появилось большое количество летучих мышей, которые стали носиться вокруг нас, охотясь на разных насекомых, которых всегда много около воды. Да ещё наши лошади привлекают разных насекомых.

Явились и довольные башкиры, подстрелив семь штук уток, и теперь стали общипывать их. Будет у нас на завтрак свежее мясо. Савва ночью со своими обозниками и желающими все же побродили с небольшим бреднем вдоль берега. Поймали много окуней и плотвы и что удивительно раков. Попалось так же несколько штук щук и карпов. Я даже удивился такому количеству пойманной рыбы.

* * *

Надо сказать, что дикие утки мне не понравились. Мало того что мясо коричневое и довольно жесткое, так и ещё довольно сильно воняет тиной. Зато рыба была выше всяких похвал. Скорее всего, на мой вкус повлияло и новое блюдо… хоть какое-то разнообразие. Любомир как-то её чуть обжарил с луком, а потом протушил с небольшим бульоном. Так же сворил и раков, которых большинство башкиров есть отказались. Я их тоже не сильно люблю, но несколько всё же съел. Если уток съели всех, то рыбы хватит ещё на один раз.

— Может так, и пойдём вдоль реки — внес предложение Савва, смакую рыбу.

— Сейчас доедим и посмотрим — отвечаю ему. Сам окинул взглядом своего завхоза. Куда делся тот городской ямщик, который ещё недавно возил меня в Москву.Сейчас Савва больше похож на бывалого воина, да ещё с кинжалом за боевым поясом. Борода и волосы аккуратно подстрижены. Темная одежда, подогнанная по размеру. Сапоги добротные. Правда, вот именно что пока только похож. Наверное, все же нужно и своих обозников поднатаскаться обращаться с разным оружием. А то они пока неплохо только топорами владеют.

— Значит так — закручиваю флягу и ложу на походный столик. — Пока я думаю, начинайте занятия. Задержимся на час-полтора. — А то эти занятия так никогда и не начнутся. Вечно будет мешать не одно, так другое.

Дальше я наблюдал, как недовольные Серов с Черкасовым пытаются начать учебный процесс, разделив «учеников» наполовину. Надо сказать, что все поначалу отнеслись к тому, что их будут обучать грамоте со всем вниманием. Недовольных или не было, или не показывали вид, что само по себе странно. Тут все понимали, что раз появилась такая возможность, да ещё и я такой злой, то лучше послушать…или сделать вид. Для обучения использовали серые штаны саксонских солдат, которые распороли. На них угольком и стали писать подневольные учителя.

Если Черкасов взял на себя грамматику, то Серов математику. Тут они меня не удивили, по любому купец считает лучше. Мы же со Зверевым взялись за карту. Пытаемся на очень приблизительной карте составить наш дальнейший маршрут. Поэтому мы добывали сведенья везде, где только могли. Спрашивали даже и у австрийского офицера, который провожал нас. Спрашивали и у фон Беннвица, который нам приблизительно рассказал про дороги и селения до Дрездена и Лейпцига.

— Придётся уйти от реки, и пойдем в эту долину. Тут саксонец нам показал, что есть три богатых деревни, и в которых ещё не залезли пруссаки — показываю на отметку Дойбен, Дёлен и Почаппель. После я уже перенёс свои наблюдения на другую карту, отмечая примерно пройденный нами путь в километрах.

— Эх, Савва расстроиться…ведь платить придётся — хмыкает на это Зверев. Настроение у него с утра явно хорошее. — А это для чего?

— А что нам более точные карты не нужны? — теперь уже хмыкнул я, после свернул все бумаги и засунул их в специальный тубус. Нужно сделать всё же портфель для бумаг, подумал я и тут же сделал заметку в блокноте.

* * *

На первый раз я решил, что часа и пятнадцати минут хватит и скомандовал собираться…но не успели. И как в дальнейшем показала практика — хорошо, что не успели.

— Немцы — прибежал Архип и показал в сторону Дрездена, откуда нам идут неприятности.

— Чёрт возьми, но как же так! Вот такое чудесное утро…эти клятые фашисты и испортили — недовольно качаю головой. — Всем готовность. Кидрас следите за лошадьми, чтобы не заржали с самый не подходящий момент.

— А почему фашисты? — удивился Зверев.

— Ну не знаю…само как-то вырвалось — пожимаю плечами, наблюдая как отряд готовиться к возможному бою. Но пока мы затаиваемся. Пострелять мы всегда успеем.

Прошло буквально десять минут, и наш лагерь затих и затаился. Везде поправили маскировку. Лошадей ещё сильнее стреножили и отвели в другую сторону, спрятав их за дилижансы. Подтянулись разведчики, кроме Фатея и Толгата. Они сейчас наблюдают, чтобы к нам с другой стороны не подобрались. Ждём.

Сначала появились три всадника, погарцевали на конях. Их кони, почувствовав воду, вытянули голову